истории

Можно будет покреативить Как на Украине запрещают коммунизм и нацизм. Репортаж Екатерины Сергацковой

Источник: Meduza

Верховная рада Украины приняла закон об осуждении нацистского и коммунистического режимов. Теперь в стране нельзя публично отрицать «преступный характер» нацизма и коммунизма; также запрещено использовать соответствующую символику — в том числе и в сувенирной продукции. По просьбе «Медузы» журналистка Екатерина Сергацкова выяснила, как Украина готовится к запрету.

Нет коммунизму

На главной туристической улице Киева — Андреевском спуске — полно иностранцев: по традиции, каждые выходные здесь открываются киоски с украинскими сувенирами. Еще полтора года назад помимо вышиванок всех мастей тут можно было встретить в основном футболки с изображением серпа и молота и красной пятиконечной звезды, статуэтки вождей коммунизма и советские пилотки. Теперь сувенирные лотки выглядят совсем иначе.

Торговцы с Андреевского остро ощущают политические перемены. Они уже переключились на свитшоты с шевроном «Укроп» (который создал художник Андрей Ермоленко, а прорекламировал во время визита в Мариуполь сам президент Петр Порошенко); кружки с изображением Путина и с цитатой из известной кричалки; футболки с призывом «не пускать в дом москаля». Лишь в одном из десятков киосков — как бы наперекор времени — продолжают торговать советским: статуэтками Ленина и Дзержинского, значками, кителями, портретами, флажками.

— Президент закон еще не подписал, так что ничего не запрещено, — радостно размахивает руками продавец, доставая откуда-то из-под полы чугунный бюст Ленина.

— А подпишет — так наши Ленины еще дороже станут, — вторит ему напарник. — У нас есть и за 300 долларов, и за 200 гривен, разных времен и производителей. Купите, а?

В углу киоска красуется тривиальный портрет Энгельса без рамы — еще один артефакт, который скоро, по всей видимости, будет запрещен.

— А кто докажет, что это Энгельс? Все говорят, что он похож на [украинского историка Михаила] Грушевского, а кто ж против Грушевского-то попрет? — предполагает первый продавец.

— Да и вообще, если прикопаются, то мы тут форму продаем не советскую, а китайскую. Китайский-то коммунизм не запретили, ха-ха! — смеется второй, но, кажется, «план Б» он продумал всерьез.

* * * 

Депутаты Верховной рады 9 апреля приняли пакет из четырех законов, касающихся декоммунизации Украины. Документы закрепляют осуждение коммунистического и национал-социалистического (нацистского) тоталитарных режимов как преступных, вводят запрет на публичное отрицание их преступного характера и на публичное использование и пропаганду их символики, обязуют государство расследовать и обнародовать информацию о преступлениях, совершенных представителями этих тоталитарных режимов. По закону теперь запрещено продавать сувенирную продукцию, в которой используется коммунистическая символика и изображения советских вождей. Нарушение закона карается лишением свободы на срок до пяти лет.

Кроме того, по одному из законов термин «Великая Отечественная война» уйдет из официального обихода, а 8 и 9 мая страна будет отмечать победу во Второй мировой. Отмены этих праздников не предполагается.

Еще один закон из пакета обязывает местную власть переименовать районы, скверы, бульвары, улицы, площади, мосты и другие объекты топонимики, в названии которых содержится символика коммунистического режима. Тот же закон передает на места право демонтировать памятники и памятные знаки, посвященные лицам, причастным к Голодомору и политическим репрессиям, и тем, кто руководил коммунистической партией и высшими органами власти СССР и советских республик.

Правом на снос памятников украинцы воспользовались буквально сразу же — на следующий день после принятия законов. В ночь на 11 апреля в Харькове организованные группы мужчин в масках, назвавшие себя местными активистами, при помощи троса снесли три памятника советским деятелям — Серго Оржоникидзе, Николаю Рудневу и Якову Свердлову. 

Одновременно в украинском интернете начали обсуждать, как переименовать Днепропетровск, Днепродзержинск и Кировоград. Разгорелась дискуссия и по поводу киевской Родины-матери, на щите которой размещен серп и молот — сносить всю статую, сбить запрещенный символ со щита или закрасить его? Член межфракционной коалиции, подавшей пакет законов, депутат рады Анна Гопко в эфире «Громадського телебачення» заявила, что все памятники, пропагандирующие коммунизм, должны быть снесены, а над Родиной-матерью «можно будет покреативить и найти достойную замену». Заменять памятники она предлагает скульптурами, посвященными новым украинским героям.

Все четыре законопроекта разрабатывались специалистами Украинского института национальной памяти, который занимается исследованием исторических явлений в стране и последовательно поддерживает отказ от всего советского. Как рассказал мне руководитель института Владимир Вятрович, нынешние законы были приняты «не поспешно», как считают некоторые, а напротив — «слишком поздно». Если бы их приняли тогда же, когда и в странах Центральной и Восточной Европы, считает Вятрович, Украина имела бы больше шансов «вырваться из тоталитарного прошлого», и ей «не нужно было бы второй революции 2004 года и третьей революции 2013-14 годов».

Один из составителей законов, юрист Центра исследований освободительного движения Сергей Рябенко, утверждает, что принятый радой пакет — это способ защиты от военной агрессии, развернувшейся на Донбассе. «Если мы вспомним события прошлого года — аннексию Крыма, Одессу, террористические республики в некоторых районах Донбасса, — то во всех тех событиях часто использовалась именно советская символика, — говорит Рябенко. — К чему это привело, мы тоже помним. Погибли люди, отторгнуты территории, мы имеем войну».

Он поясняет: если пенсионер выйдет на улицу с советским флагом, его могут арестовать — и завести на него уголовное дело. А вот за ордена и медали, выданные при коммунистической власти, говорит Рябенко, судить не будут.

Украинских коммунистов принятые законы, само собой, возмутили, но новостью для них это не стало. «Это ожидаемое решение, — считает член Коммунистической партии Украины, ранее состоявший в президиуме ЦК КПУ, Александр Голуб. — На мой взгляд, в раде четко обозначилось неонацистское большинство, и теперь мы этих людей знаем пофамильно. Что касается сути, то очевидно, что люди, которые пришли к власти в результате вооруженного переворота, максимально пытаются лишить людей исторической памяти и отвлечь внимание общества от сворачивания социальных программ. Это характеризует агонию нынешнего режима. Ни на что положительное он не способен, кроме разрушения. И это ускорит его падение. А запрет нацизма в законы вписан, чтобы замылить глаза: трудно же представить, чтобы нацистское большинство боролось с нацизмом».

По мнению коммуниста, законы бьют по самим же депутатам, которые его принимали. Например, полагает Голуб, все, кто получил образование в Советском Союзе (а их в раде большинство), должны будут от него «отказаться», поскольку в их дипломах «содержится символика тоталитарного государства». «Также придется ликвидировать и Верховную раду, и кабинет министров, и администрацию президента, потому что на этих зданиях также есть запрещенная символика», — ехидничает коммунист.

Однако претензии к пакету законов предъявляют не только левые, но также и ученые. Один из главных вопросов: законно ли будет после подписания пакета законов обсуждать украинское коммунистическое прошлое? Директор Центра исследования общества и член общественного совета при министерстве образования Украины, исследователь советской истории Егор Стадный полагает, что такой возможности не будет, поскольку сами ученые будут бояться браться за эту тему.

«В законе существует ряд опасных условностей. Одна из них говорит о том, что научные исследования и образовательные проекты не должны отрицать преступного характера тоталитарного режима, а значит, это приведет к полнейшему разгулу юриспруденции в поле науки и искусства, — считает историк Егор Стадный. — Определять, отрицает исследование преступный характер режима или нет, будет судебная экспертиза, а в нашей стране я в ближайшие годы не смогу доверять судебной системе. Сфера науки, образования, культуры не должна попадать под действие подобных законов — так это работает на Западе. В Европе, например, понимали, что финансирование науки и издания книг, исследующих коммунистическое и нацистское прошлое, как раз способствует переосмыслению и декоммунизации общества. А мы, выходит, псевдонауку и пропаганду будем бить судебными решениями. Кроме того, из-за этого закона не будут финансироваться научные исследования, зато государство обязалось финансировать исследования, посвященные национальному освободительному движению… А кто же будет исследовать пресловутую советскую коррупцию, блат и другие порочные явления совка, которые преследуют нас всю нашу жизнь?»

Один из самых крупных украинских художников, автор знаменитого портрета Ленина, стягивающего трусы («И Ленин такой молодой…»), Александр Ройтбурд опасается, что запрет коммунистической символики «может обернуться подыгрыванием тому имиджу, который хотят слепить из нас русские». Запрет на все левое при попустительстве всему правому, считает художник, таит опасность фашизации сознания общества: «Осудить коммунизм, сказать правду о нем — да, но запрещать идеологию — это как-то инфантильно и неэффективно».

«Изначально идеология коммунизма была построена на фундаментальных ошибках, которые привели к преступлениям, — говорит Ройтбурд. — Маркс был талантливым экономистом и бездарным футурологом. Но давайте сравним это с Французской революцией, например. Представить себе, что в конце XIX века парламент принимает закон о запрете символов этой революции, потому что они привели к террору, об отмене Марсельезы, — это же маразм полный».

Как и многие, художник Ройтбурд считает, что после подписания президентом пакета законов всякий разговор о коммунизме будет осуждаться. «А вытеснение обсуждения опыта коммунизма из политического дискурса, вытеснение левой идеи вообще ведет к доминированию правой идеи в обществе, и это не очень здоровая ситуация», — считает он. При этом смысла жестко запрещать коммунизм, говорит Ройтбурд, не было, поскольку это движение «полностью изжило себя».

«Компартия, наконец, не прошла в украинский парламент, и физически вымерло большинство носителей коммунистической идеологии и людей, зомбированных советским строем, — говорит художник. — Даже в позднем совке массовое отношение к коммунизму было насмешливо-скептическим. Зачем бороться с призраками истории запретами? Бороться лучше беспристрастным анализом. А что касается сферы искусства, то не хватало еще, чтобы у нас появились табуированные зоны, определяемые линией партии. Люди, которые используют изображение серпа и молота, как [художник Энди] Уорхол, не всегда являются коммунистами, как и люди, рисующие свастики, не всегда являются поклонниками Гитлера. Иногда это просто субкультурные тренды. Стрит-артист Apl315 рассказывал мне, что среди его друзей — уличных райтеров — был один фашист, потому что в его тусовке круто было быть фашистом. И вот он шесть дней в неделю кидал зиги, а по субботам надевал ермолку и шел с папой в синагогу».

Представители книжного бизнеса нового закона не боятся. У популярного современного украинского писателя Сергея Жадана есть целая серия книг, изданная харьковским «Фолио», в оформлении и в содержании которых использована коммунистическая символика. Выходит, теперь тиражи писателя будут спешно резать, как газету «Новая Бурятия»? Глава издательства «Фолио» Александр Красовицкий считает, что депутатские запреты литературе не навредят, но, напротив, поднимут рейтинги.

— Подозреваю, что если государство будет разумно подходить к вопросу, то такие книги, как «Капитал» Жадана или «География одиночного выстрела» Андрея Куркова будет восприниматься как стеб, а не как пропаганда коммунизма, — считает Красовицкий. — Все-таки у нас достаточно публичное общество, и любой неправомерный запрет станет предметом массового обсуждения. Но подозреваю, что значительная часть магазинов, наиболее пугливых, эти книжки нам вернет. Сами мы не будем останавливать их продажу. 

Периодически на Украине происходит всплеск борьбы с нецензурными словами и из книжных магазинов издательству «Фолио» начинают возвращать книги Леся Подервянского, а через некоторое время, когда волна сходит, опять запрашивают. Еще у «Фолио» есть книга «Донецко-Криворожская республика. Расстрелянная мечта» Владимира Корнилова, которая подробно разбирает историю республики в 1919 году. «В ней нет пропаганды сепаратизма, но не все магазины готовы ее продавать» — рассказывает глава издательства Александр Красовицкий. А часть магазинов, кстати, отказалась брать «Дневники Майдана» Куркова и «Небесную сотню», потому что владельцы магазинов не разделяют ценности Майдана, а некоторые из них опасаются, что из-за этого будут бить витрины.

Нет нацизму

Еще один пункт в законе о декоммунизации запрещает пропаганду национал-социалистической (нацистской) символики. По сути, этот запрет коснется только тех символов, которые использовали национал-социалисты при Гитлере, тогда как прежние запреты касались и публичного отрицания Холокоста и других явлений, связанных с фашизмом. Однако эта часть закона по сравнению с декоммунизацией столь бурной общественной реакции среди украинцев не вызвала — как и принятый в тот же день закон о приравнивании бойцов украинской повстанческой армии (УПА) к ветеранам Великой Отечественной (к слову, такой закон депутаты пытались принять еще осенью, до досрочных выборов в парламент, но для окончательного решения не хватило голосов).

«Новые изменения в Уголовный кодекс снимают криминализацию пропаганды неонацистской идеологии, — возмущается историк Егор Стадный. — До этого норма криминального кодекса подразумевала штраф за пропаганду неонацизма и за отрицание Холокоста, а теперь силами авторского коллектива Института национальной памяти остается лишь запрет на распространение и использование символики. Но ведь можно пропагандировать идеологию нацизма, коммунизма, тоталитарных явлений, не используя этой символики».

Нацистскую символику неоднократно замечали у добровольцев, воюющих за Украину в Донбассе. Ни для кого не секрет, что основатель полка «Азов», лидер «Социал-национальной ассамблеи» Андрей Билецкий — ярый националист, до событий на востоке он был известен под прозвищем «Белый вождь»; участники «Азова» были неоднократно замечены с неонацистской символикой.

Несмотря на это, украинские неонацисты, входящие в состав полка «Азов», уверены, что закон их никак не коснется, потому что «Азов» «не связан никоим образом с нацизмом». «Во-первых, то, что на символике „Азова“ изображено (герб „Азова“ напоминает символику немецких войск СС — прим. „Медузы“) — символ идеи нации, — подразумевает, что мы понимаем, что не государство существует для человека или человек для государства, а первичным является нация, — говорит спикер полка Ярослав Бабич. — А во-вторых, символики, связанной со свастикой, у нас нет. Да и свастике десять тысяч лет, и она сейчас активно употребляется в символике религиозной, общественной и военной везде, где есть индоевропейские народы. Свастика есть и на украинских вышивках. Законом запрещен государственный флаг нацистской Германии и партийная символика НСДП — это совершенно конкретная символика. Мы понимаем и поддерживаем этот закон, естественно».

Реакцией российских властей на принятые законы в «Азове» довольны. «Представляете, — заключает Бабич, — какой слом мозга происходит у ваты, когда они видят, что в фашистском государстве запрещен фашизм?»