истории

Враг государства и его основа Русского националиста Яна Петровского, обвиняемого в военных преступлениях на Украине, депортировали из Норвегии. Репортаж «Медузы»

Источник: Meduza

В октябре 2016 года правительство Норвегии приняло решение о лишении вида на жительство и депортации в Россию Яна Петровского — уроженца Иркутска, который жил в Норвегии с 2004-го. Петровский — радикальный националист, которого подозревали в связях с неонацистом Вячеславом Дациком и который был одним из командиров группировки «Русич», воевавшей с украинскими войсками на территории самопровозглашенных Луганской и Донецкой народных республик в 2014–2015 годах (сейчас украинская прокуратура и международный уголовный суд расследуют причастность «Русича» к военным преступлениям). Специально для «Медузы» живущий в Петербурге итальянский журналист Джованни Пиньи рассказывает историю Петровского.

Полиция пришла за ним 18 октября 2016 года.

В тот день норвежский правый активист Ронни Бордсен, живущий на родине чемпиона мира по шахматам Магнуса Карлсена и солистки группы Aqua — в небольшом норвежском городке Тёнсберг, увидел, как его дом окружают вооруженные люди в форме и бронежилетах. Когда Бордсен открыл им дверь, полицейские сообщили, что пришли за его другом и соседом — гражданином России Яном Петровским. Речь, по их словам, касалась вопросов национальной безопасности. Бордсен попытался поспорить, но сотрудники полиции оттолкнули его и вошли в дом. Вскоре они нашли Петровского: покрытый татуировками 29-летний высокий мужчина с длинными волосами, заплетенными в хвост, безуспешно пытался дозвониться до своего адвоката.

Как вспоминает сам Петровский, его попытались арестовать; он ожесточенно сопротивлялся, но полицейских было больше, и они увезли россиянина, прожившего в Норвегии последние 12 лет, в участок. Уже там Петровскому сообщили, что у него есть пять дней, чтобы собрать вещи и покинуть страну: правительство решило его депортировать.

Норвежская пресса называет Яна Петровского праворадикальным экстремистом. Для украинских чиновников и СМИ он террорист и военный преступник. The New York Times упоминает о нем как об участнике «мутного националистического движения», члены которого под опекой российских властей пытаются «сдвинуть вправо» европейскую политику. Сам Петровский считает себя русским патриотом, которого незаконно выгнали из страны, где он провел всю свою взрослую жизнь.

Из Иркутска в Норвегию

Ян Петровский родился в Иркутске, неподалеку от озера Байкал. Когда родители развелись, он еще ребенком переехал вместе с матерью, занимавшейся торговлей, в Санкт-Петербург. Тогда же Петровский увлекся историей — в свободное от школы время участвовал в реконструкциях средневековых сражений (интересно, что военно-историческими реконструкциями также активно занимался другой будущий активный участник конфликта на Юго-Востоке Украины — Игорь Стрелков). В 2004-м, когда ему было 16 и он уже собирался поступать в университет, чтобы учиться на архитектора или графического дизайнера, его мать вышла замуж за норвежца — и он уехал из России вместе с ней. 

Как теперь вспоминает Петровский, хоть ему и было непросто расстаться с друзьями и городом, в котором он вырос, интеграция в скандинавское общество не оказалась для него проблемой. Отчасти этому способствовал язык. «Я уже владел английским, и это помогло мне очень быстро выучить норвежский», — говорит Петровский. Окончив школу уже в Тёнсберге, он поступил на факультет графического дизайна в один из университетов Осло. Одновременно с учебой Петровский занимался спортом — летом катался на велосипеде; зимой на сноуборде; вел здоровый образ жизни.

Интересоваться историей молодой человек тоже не прекратил. Тёнсберг считается старейшим городом Норвегии; его герб датируется XIV веком; Петровский активно посещал музеи и археологические объекты, связанные с эпохой викингов.

На вопрос о том, почему он заинтересовался национализмом, Петровский отвечает, что «всегда был патриотом своей родины». Он убежден, что у него, как у всех русских людей, патриотизм «в генах», «просто не все могут эти гены раскрыть и понять». Вместе с тем он считает Норвегию второй родиной: на татуированных руках Петровского славянский бог войны Перун соседствует со скандинавскими рунами. Объясняя, как можно быть патриотом сразу двух стран, Петровский ссылается на общую историю славянских и скандинавских народов: «Норвежцы проходили по территории Древней Руси, русские заселяли север Норвегии. Там у нас был общий язык с норвежскими племенами, он назывался „руссенорск“».

В современном норвежском обществе Петровский, впрочем, быстро разочаровался. «Мне не хотелось превращаться в обычного человека, которому все равно, лишь бы работать и есть, работать и есть, — поясняет он. — Я всегда стремился к чему-то большему. Чтобы за мной люди шли, чтобы слушали меня. Чтобы стремились, как и я, к русскому идеалу. А русский идеал — это очень просто: нести свет и мир этому миру».

Юноша считал, что норвежцы забыли о своих национальных корнях, и осуждал своих ровесников, которые, по его мнению, теряли национальную идентичность, превращаясь в «серую массу». По мнению Петровского, чрезмерная инклюзивность и либеральность общества воспитывает людей, которые считают себя европейцами, а не норвежцами. «В России абсолютно нормально называть себя националистом. В Норвегии же не очень принято так говорить. Они даже патриотами боятся себя называть, — возмущается Петровский. — Эта ультратолерантность сильно мешает самоидентификации народа».

Вскоре Петровский нашел себе единомышленников среди местных патриотов. Сам россиянин описывает их как «состоявшихся бизнесменов, людей с хорошим образованием». Переехавший в Норвегию из Узбекистана журналист Евгений Дьяконов, знавший Петровского и его друзей в Осло, вспоминает, что поначалу их компания произвела на него хорошее впечатление: они не пили, не курили, не интересовались наркотиками, читали книги, — но это впечатление быстро рассеялось, когда друзья начали высказывать свои радикально-националистические взгляды.

Из тату-салона в Донецк

После окончания университета Петровский стал работать в тату-студии True Metal Tattoo в Осло. Как рассказал «Медузе» норвежский журналист Джон Фэрсет, занимающийся радикальными движениями, это заведение было регулярным местом встречи «группы неонацистов из Восточной Европы, увлекающихся оружием».

В сентябре 2010-го полиция провела рейд в True Metal Tattoo; в ходе обыска обнаружили оружие, поддельные документы и военную экипировку; Петровский и его коллеги были задержаны. Расследование показало, что оружие принадлежало знакомому владельца тату-салона, российскому неонацисту Вячеславу Дацику — тот незадолго до этого сбежал из психиатрической клиники под Петербургом, куда его поместили по приговору суда, и объявился в Норвегии, попросив там политического убежища (в итоге Дацик был экстрадирован в Россию и в марте 2016 года вышел на свободу; сейчас снова находится под стражей в ожидании суда). Петровского, который провел под следствием месяц, в итоге признали невиновным и отпустили.

Тем не менее с тех пор жизнь в Норвегии стала для Петровского сложнее. По его словам, у тату-студии появились проблемы, поскольку многие клиенты были испуганы тем, как о True Metal Tattoo писали в СМИ. «Журналисты говорили, что я нацист, расист, террорист и так далее, — сетует Петровский. — Левые радикалы, которые присутствовали в Осло, любили заходить к нам и крушить витрины, обливать краской дверь, такие мелкие пакости творить».

В тот момент Петровский начал чаще ездить в Россию, работая над заказами в качестве дизайнера. В 2011 году он познакомился с Алексеем Мильчаковым, молодым националистом из Петербурга, увлекавшимся оружием. Они «нашли общий язык», вместе охотились и тренировались — по словам Петровского, все это было исключительно спортивной деятельностью.

Спортивные навыки пригодились через несколько лет, когда весной 2014 года начался вооруженный конфликт на Юго-Востоке Украины. Петровский решил присоединиться к пророссийским сепаратистам в Донбассе: «Я поехал защищать русских людей, а это верх чести и достоинства для любого русского воина», — объясняет он. Вместе с Мильчаковым и другими единомышленниками они закупили военную экипировку и, как вспоминает Петровский, в составе гуманитарного конвоя отправились из Петербурга на Украину, где основали диверсионно-штурмовую группу «Русич». 

«Русич», входивший в батальон Александра Беднова «Бэтмен», состоял из националистов из Петербурга, Москвы и, как выражается Петровский, «других городов Руси». Сам русский норвежец стал заместителем командира группы. Вместе со своими бойцами он участвовал в боевых действиях в донецком и луганском аэропортах; зачищал населенные пункты под Луганском; вел позиционные бои у поселков Белокаменка и Новоласпа в Донецкой области. Одним из самых заметных действий «Русича» стало уничтожение колонны украинского батальона «Айдар» у поселка Металлист в Луганской области 5 сентября 2014 года. Фотографии с Петровским, позирующим на фоне убитых украинских солдат, быстро распространились в интернете. 

Пока Петровский воевал в Донбассе, норвежские власти, узнав об этом, прислали на его почтовый адрес в Тёнсберге уведомление о том, что лишают его лицензии на охотничье ружье. Петровский до сих пор считает, что это решение было незаконным. «У меня забрали оружие на основании того, что я поехал воевать на прорусскую сторону. Я сразу подал апелляцию. По какому это поводу? — возмущается он. — Где написано, что мне нельзя участвовать в каких-то военных действиях?»

Бойцы «Русича» покинули территорию Украины в конце июня 2015 года. К тому моменту батальон «Бэтмен» уже несколько месяцев конфликтовал с главой самопровозглашенной Луганской народной республики Игорем Плотницким; сам лидер батальона Александр Беднов был убит в январе 2015-го в результате вооруженного столкновения с представителями МВД ЛНР. Алексей Мильчаков объявил на своей странице во «ВКонтакте», что «свои задачи группа [„Русич“] выполнила» и «дальше в таких условиях и непонятно за чьи интересы мы воевать не будем».

Петровский и его соратники не намерены возвращаться в Донбасс из-за текущей политической ситуации в самопровозглашенных республиках; норвежский россиянин говорит, что осуждает политические игры, которые, по его мнению, привели к убийству донецкого полевого командира Моторолы в октябре 2016 года.

Из Норвегии на родину

Вернувшись в Норвегию, Петровский продолжил активно высказывать свои взгляды. Например, в феврале 2016 года он участвовал в так называемых прогулках — патрулях, организованных местным движением «Солдаты Одина», которые следят за правопорядком на норвежских улицах. (Участвовал в них и сосед Петровского Ронни Бордсен — по словам журналиста Фэрсета, он также стоял за праворадикальным интернет-изданием «Фирет».)

Официально задача патрулей — защищать всех граждан независимо от этнической принадлежности, однако, по данным СМИ, многие их участники — радикальные националисты, в том числе осужденные за преступления, а основателя «Солдат Одина» финна Мику Ранту в 2005-м судили на родине за жестокое избиение мигранта. Высказывал беспокойство по поводу деятельности «Солдат Одина» в Норвегии и директор по коммуникациям государственной службы безопасности, заявивший, что в подобные организации часто попадают «жестокие люди».

Петровский отрицает подобные обвинения. По его мнению, «Солдаты Одина» «просто изучают статистику по изнасилованиям и грабежам и видят, кто за этим стоит» (Петровский при этом считает, что статистика показывает, что много преступлений совершается «этническими бандами»). У националиста свои претензии к норвежским властям: он считает, что после возвращения с Украины его начали незаконно преследовать. Он жалуется, что в студии графического дизайна, где он работал, обнаружили прослушивающее устройство и что ему по телефону звонили «неизвестные скрытые номера». «Я всегда им объяснял, что если они хотят со мной пообщаться, согласно законодательству, они должны звонить моему адвокату и договариваться о встрече», — рассказывает Петровский.

Адвоката Петровского зовут Нильс Кристиан Нурдхюс, и именно он 5 октября 2016 года получил официальное сообщение от норвежской миграционной службы. Согласно документу, власти посчитали связи Петровского с правыми экстремистами и его военные навыки «угрозой для важных национальных интересов» и в этой связи рассматривали возможность выдворения его из Норвегии с лишением вида на жительство, которым Петровский располагал с 2004-го. Две недели спустя полиция пришла к Петровскому домой; он был задержан и вскоре депортирован. 

Миграционная служба Норвегии утверждает, что часть сведений о Петровском засекречена; норвежская служба безопасности также отказалась предоставить «Медузе» информацию по делу Петровского, сославшись на законы о личных данных. Как рассказывает журналист, присутствовавший на слушании о депортации россиянина, подробности того, каким образом Петровский угрожает национальной безопасности Норвегии, власти в суде не раскрывали. 

Сейчас Петровский находится в Петербурге, где у его семьи осталась квартира. Зарабатывает на жизнь он тем, что ведет инструктажи вместе со своим бывшим командиром Мильчаковым в военно-патриотическом клубе «Русич». В клубе проходят патриотически ориентированные военные тренировки для взрослых и детей — занятия включают в себя стрельбу, обучение военной тактике и выживанию в экстремальных условиях.

Петровский ждет суда по делу о лишении норвежского вида на жительство, который скоро должен состояться в Норвегии. Он намерен доказать, что его депортация является итогом «политического преследования». «Я был законопослушным гражданином как в Норвегии, так и в России», — утверждает он и грозится подать в суд уже на правительство Норвегии за незаконную депортацию.

Между тем в скором времени Петровского могут привлечь и по другим делам. В ноябре 2016 года Международный уголовный суд завершил предварительное расследование событий, происходивших в Крыму и на Украине с ноября 2013 года; среди доказательств был в том числе и доклад, где в военных преступлениях обвиняются члены «Русича». 21 ноября в отношении Мильчакова и Петровского начала досудебное расследование военная прокуратура Украины — им вменяют участие в террористической организации.

Сам Петровский категорически отвергает все эти обвинения: «Я не совершил никаких военных преступлений. Мы защищали русских людей, сугубо участвовали в военных действиях». Так или иначе, пока Петровский находится на территории России, ему вряд ли может грозить украинское правосудие — к тому же в октябре 2016 года РФ отказалась ратифицировать Римский статут, подразумевающий, что ее граждане могут быть подсудны Международному уголовному суду в Гааге. 

Сам Петровский смотрит на свое будущее спокойно и оптимистично. Если норвежский суд подтвердит законность его депортации, его лишат вида на жительство в Норвегии и запретят въезд в страны Шенгенского соглашения — но такая перспектива его, судя по всему, не слишком огорчает. «Россия — большая страна», — говорит он и добавляет, что будет путешествовать по родине. Несмотря на то что в России нередко сажают в тюрьму радикальных националистов, преследований со стороны местной власти Петровский тоже не боится. «Здесь я не являюсь политически неугодным элементом, — считает он. — Прямо говоря, в Норвегии я — враг государства, а здесь — основа».